http://ria.ru/authors/20111209/511211826.html
Михаил Шиянов
Сюжет: Реакция и комментарии на выборы в Госдуму РФ
контекст
Михаил Шиянов
© РИА Новости 

12:56 09/12/2011
Мое первое впечатление от прошедших выборов - телевизионная картинка, где девушка-комментатор пытается осмыслить и озвучить таблицу с результатами выборов. Если сложить все цифры в этой сводке, получится, что на выборы пришло то ли 130%, то ли все 160% граждан.
Подсчет голосов на выборах в Государственную Думу РФ
РИА Новости. Вадим Жернов | Купить иллюстрацию
Члены одной из участковых избирательных комиссии в Санкт-Петербурге пересчитывают бюллетени после окончания выборов депутатов Государственной Думы РФ шестого созыва.
Как исправили эту оплошность, на самом деле не очень интересно. Гораздо любопытнее, почему все, кто эту картинку видел, отреагировали примерно одинаково - "мертвые с косами!". Я уверен - и утверждаю, что российское массовое политическое сознание так же, между прочим, как и художественное, до сих пор питается сюжетами конца XIX века (и даже более ранними). Литературой, философией и публицистикой той поры; собственно, тем же, чем питаются идеологии во всем мире; только почему-то у нас этот материал вековой давности.
Взаимоотношения гражданина с государством в последние десять лет развиваются преимущественно в одном и том же жанре - жанре фантастических рассказов-быличек, в которых реальные персонажи (сосед, теща, генерал-губернатор) на ровном месте попадают в сверхъестественную ситуацию. "Зашел мужик ночью в кабак, а там черти в карты режутся".
В свое время формат встречи с непознанным блестяще развивал Гоголь. Сегодня гоголевщина и жутковатый фольклор встречает нас в новостных блоках и на сайтах информагентств. В ровное течение гражданской жизни вмешиваются чародеи, сказочные персонажи и мертвецы, совершенно неуместные в регулярном демократическом государстве. Не в смысле, что в кабинетах и на избирательных участках засели настоящие кикиморы и домовые; но в самом языке, в манере говорить о серьезных и важных вещах откуда-то взялось слишком много чертовщины.
"Никто хаоса не хочет" – Владимир Путин о митингах оппозиции в России
Ну, в самом деле. Допустим, приходит человек на митинг - а там ледяной теремок со зверями. Вам кажется, что это совпадение, техническая, как говорят, ошибка сотрудника префектуры? Пусть так, но этот сотрудник - тоже человек; такие ошибки, описки и оговорки наука о человеческой душе обычно относит к проявлениям бессознательного и анализирует с точки зрения подавленных психических процессов. А это значит, что у чиновника, проставлявшего даты в документах, где-то глубоко внутри живет такое представление, что где митинг - там чудеса и леший бродит. А как еще объяснить "волшебника" Чурова - характеристику, которую, по словам президента, председателю ЦИКа дали "некоторые лидеры партий"? Выходит, даже большие политики без помощи магии и сверхъестественных сил оценить происходящее не могут. Чего уж говорить о мертвецах, вставших из могил, чтобы исполнить гражданский долг.
Дело не в том, в шутку, всерьез или по ошибке все это говорится. Важно то, что язык российской политики фактически очень нерационален, неточен, затуманен неуклюжим юмором и метафорами.
Представители одного и то же ведомства могут в течение суток сказать сначала одно, а затем взять слова обратно, как это было в истории с запретом анонимности в интернете. Мы к этому привыкли и считаем, что это нормально, хотя на самом деле так происходит не везде. Европейская - и даже китайская - политика говорит четче. А значит и диалог с ней строить проще.
Дальше. Все мы знаем, хотя бы примерно, что такое "политтехнологии", а еще лучше - кто такие "политтехнологи". Но, по сути, область эта для тех, кто в нее непосредственно не вовлечен, остается закрытой. Есть разные теории, насчет того, как развивается политический и исторический процесс. Некоторые ученые даже считают, что управлять этими процессами невозможно, локомотив истории движется в нужную ему сторону в силу естественных причин, а задача политиков - "держать нос по ветру" и делать вид, что все под контролем.
Это радикальный взгляд на вещи. Есть и другие варианты; один из них, тоже вполне научный, предлагает смотреть на историю, грубо говоря, не как на последовательность фактов и их интерпретаций, а как на поток "нарративов", рассказов о происходящем. Другими словами, то, как о событии говорится - и есть само событие. Это значит, что если в книжке под названием "современная российская политика" - сплошные анекдоты и теремки, появляющиеся и исчезающие по щучьему велению - значит, такова на самом деле сама политика. Такой подход называется "нарративной историей".
Вам может показаться, что это какое-то шарлатанство, но все не так однозначно. Есть в Штатах одна организация, DARPA, Агентство передовых оборонных исследовательских проектов. Оно подчиняется Минобороны и занимается всеми видами новейших технологий, как военных, так и гражданских. Когда-то в DARPA изобрели интернет, а последние несколько лет не торопясь и не пытаясь завершить пятилетку в три года, разрабатывают аэромобиль и бронированные экзоскелеты для американской пехоты. Этой осенью агентство объявило тендер на серию исследований в области нарративов.
DARPA интересует, конечно, практическое применение этой области знания. А именно: сотрудники агентства ждут от ученых подробного ответа на вопрос, какое влияние нарративы оказывают на психологию и нейробиологию человека, и главное - насколько эффективны возможности манипулирования нарративами.
Говоря привычным языком, речь идет о старой доброй пропаганде, только поставленной на рельсы современных нанотехнологий. Цель американцев - разработать систему, пользуясь которой они могли бы формулировать и внедрять в информационное пространство сообщения эффективные настолько, что альтернативные сообщения теряли бы практический смысл. Причем сообщения эти должны выглядеть как обычные истории - газетные репортажи, правдоподобные случаи, рассказанные публичными персонами, телевизионные ток-шоу.
Это значит, что нарративы, истории, рассказанные с определенной целью, бывают эффективные и неэффективные. Причем не только в политике, но и в любой другой отрасли жизни. Например, я на протяжении многих лет следил и продолжаю следить за тем, какие нарративы порождает и притягивает к себе хип-хоп музыка. На моих глазах российский хип-хоп из маргинальной субкультуры (как это было еще в конце 1990-х годов) вышел в ключевые направления отечественной музыки, оставив сильно позади даже русский рок. В первую очередь поменялся способ говорить об этой музыке и истории, с ней связанные - за этим потянулось все остальное.
Теперь самое главное. Российский политический язык тоже пришла пора поменять. Этот старый, брутально-фольклорный способ властей общаться с народом, очевидно, больше не работает. Овладев этим языком, власти словно сами проглотили вертикаль и теперь не могут ни присесть, ни разогнуться, закоснев в абсолютно не отвечающем времени "шило в стенку и на боковую".
Эта грубоватая обтекаемость формулировок и настойчивое желание привнести в политическую практику Гоголя, похоже, уже никого не веселит. Эти нарративы больше не эффективны и не актуальны. И - к сожалению для властей - каковы бы ни были намерения их носителей, доверия им будет все меньше и меньше; в этом смысле фальсификации на выборах, истинные и вымышленные, слишком хорошо вписываются в общую схему нескончаемой народной ярмарки, где и весело, и в рыло могут дать, и без сапог оставить.
Я боюсь, что, пока в этой области у государственных мужей не произойдет прорыва, компромиссы с протестующими сегодня на улицах и площадях сомнительны. С другой стороны, как только власти освоят новый язык, не такой разухабисто-простонародный, а обычный, гражданский и реалистический, весь государственный тяжеловоз сможет соскочить с этой проклятой наезженной колеи, которая заставляет одних выходить на площади, а других грозить митингующим устроить демонстрацию силы.
Почему?
Митинг оказался одним из самых массовых за последнее время.
Потому что "оппозиция", те, кто сейчас выходят на улицы с требованием пересмотреть результаты выборов, пытается использовать современные нарративы (и поэтому они поняты и поддержаны в Штатах и в Европе). А власти почему-то говорят с "толпой" точно так же, как сто лет назад говорили царские жандармы. Подчиняясь собственной языковой логике, они видят в демонстрантах не граждан, а "бунтовщиков" и реагируют на них единственным уместным способом - карательным.
Я понимаю, как сложно менять то, что вошло в плоть и кровь; что дефицит талантливых сценаристов - проблема не только российского кино, но и российской политики. И Говорухин, человек из прошлого, который предлагает все те же брутальные стратегии, в перезагрузке режима, увы, мало чем может быть полезен. Руководитель страны, по его мнению, должен, в первую очередь, "заставить граждан исполнять самую святую обязанность - соблюдать законы РФ". Разве не очевидно, что моральный мандат получит сейчас не тот, кто будет принуждать кого-то к чему-то, а тот, кто начнет с себя?
Путин планирует "ребрендинг", чтобы остановить российские беспорядки. Читайте на сайте ИноСМИ >>
Но, все-таки, если что-то делать, то надо делать сейчас. Во-первых, сейчас все в возбуждении и требуют перемен, причем никто сам не знает, чего именно он хочет. Переформатирование российского администрирования из режима "ШОК!" в режим "Чем могу вам быть полезен?" сейчас устроит всех, даже если оно начнется просто с того, что с мирными демонстрантами станут обращаться вежливо, выслушают, а не будут без причины швырять в автозаки.
Ну и, во-вторых, - Новый год! Самое лучшее время для ребрендинга, когда в предпраздничном угаре никто не заметит естественных трудностей, возникающих при смене языкового режима; зато уж что сделано в новогодний канун - того назад не отыграешь. Так было с петровскими реформами и с подписанием Беловежского соглашения; так происходит с ежегодными повышениями цен на транспорт.
Хоть один раз в десять лет, почему бы не использовать этот трюк для перемены к лучшему?