http://svpressa.ru/society/article/72386/?rpop=1
11 августа 2013 года 
Руководить проектом создания «Солдата будущего» будет брат кремлевского олигарха
Российский Фонд перспективных исследований готовится выступить в качестве инновационного «локомотива» ВПК. На заседании попечительского совета Фонда была названа его первая цель - форсированное преодоление технологической пропасти, отделяющей нас от американцев, лидеров в деле роботизации военной техники. Наиболее амбициозным проектом в рамках инновационной программы станет разработка «Солдата будущего».
Несмотря на то, что в экспертном сообществе распространено представление о ФПИ как о некоем российском аналоге знаменитого американского агентства перспективных исследований DARPA, российская бюрократия, как всегда, идет своим, неповторимым путем. Начать с того, что русский солдат не должен напоминать бездушного вооруженного до зубов киборга. Соответственно, наш «ратник будущего» не нуждается в таком изощренном техническом приспособлении как «экзоскелет», облегчающем передвижение в бронированной амуниции. «Мы придерживаемся другой концепции, которая предполагает максимально возможный в боевых условиях вывод человека за пределы зоны огневого поражения противника и наделение его функциями управления воюющими за него роботизированными устройствам», подчеркнул в интервью Ведомостям представитель Фонда.
Еще более неожиданным является организационный формат «русской DARPA». Претворением в жизнь того, что еще совсем недавно казалось милитаристской утопией, займется Национальный исследовательский центр «Курчатовский институт». Возглавляет это учреждение Михаил Ковальчук, имеющий неоднозначную репутацию благодаря близким родственным связям с миллиардером Юрием Ковальчуком. Тем самым «равноудаленным» от Кремля олигархом, имя которого периодически появляется в прессе в одном контексте с Владимиром Путиным и «прославленным» кооперативом «Озеро». В последнее время директор НИЦ развил нешуточную активность в деле консолидации академических активов. В частности, правительство поручило от «гаранта» «домашнее задание» - проработать вопрос об объединении под своей крышей 15 научно-исследовательских учреждений, занимающихся изучением физических проблем на фундаментальном уровне. Первый вопрос, который неизбежно возникает в связи с созданием роботизированного комплекса «Солдат будущего» - причем здесь ядерная физика или проблема расщепления атомного ядра?
Гораздо логичнее было бы не заставлять физиков «изобретать терминатора», а доверить решение этой нетривиальной проблемы профессионалам в сфере робототехники. А именно предприятиям ОПК, к компетенции которых это относится непосредственным образом. Однако, российское руководство снова не ищет легких путей. Запущенный проект чем-то смахивает на оскандалившееся «Сколково» в «оборонке». Также стоит обратить внимание, что российский ФПИ лишь чисто внешне является калькой с доказавшей свою инновационную эффективность DARPA. Секрет жизнеспособности американской модели в применяемых рыночных механизмах. Инвестициями в разработки DARPA занимаются частные компании, Пентагон финансирует (покупает) лишь успешные образцы. Российским же налогоплательщикам в очередной раз придется вложиться на стадии НИОКР (научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ), успех которых отнюдь не предрешен.
Руководитель Центра военного прогнозирования Института политического и военного анализа Анатолий Цыганок рассказал «СП», что инициаторы проекта «Солдат будущего» идут по пути израильских военных разработчиков. Солдаты израильской армии получают на свои коммуникационные устройства информацию обо всем, что происходит на расстоянии до 10 км. Эти данные автоматически направляются в центр принятия решений. Откуда в течение периода времени от 30 секунд до полутора минут поступает команда о поражении того или иного объекта. При этом выбирается оптимальный способ достижения поставленной цели – удар наносится с самолета, с вертолета, корабля, танка, орудия и так далее.
«СП»: - Американцы делают ставку на непосредственное присутствие военных на поле боя
- Следовать их примеру достаточно проблематично. Потому что в разработке экзоскелетов мы отстаем лет на 15. Я считаю, что ведомство Дмитрия Рогозина правильно расставляет акценты. Солдат должен получить и оперативно передать информацию об обстановке. В свою очередь штабник должен понять, каким способом поразить данную цель. Несколько лет назад израильская артиллерия попыталась создать т.н. «центр организации огня». Наша армия может использовать такие наработки.
«СП»: - Насколько реально воплотить в реальность технократическую фантазию о роботизированных устройствах военного назначения?
- Еще 25 лет назад я принимал участие в создании роботизированных комплексов, которые были призваны осуществлять прикрытие госграницы. Реализация этой программы была прервана развалом СССР. Уже тогда существовало техническое решение задачи автоматической фиксации объектов, приближающихся к границе. После чего на командный пункт посылается сигнал и приводится в действие вооружение. То есть роботизированный комплекс имеет четкую информацию, где находится противник.
«СП»: - Почему в качестве подрядчика выбран непрофильный по роду деятельности Курчатовский институт?
- У меня нет ответа на этот вопрос. В свое время власти разогнали Инженерную академию, у которой были подобные наработки. Что касается Курчатовского института, то руководство этого учреждения в последнее время развило серьезную активность. Не так давно стало известно о том, что в рамках этой структуры могут объединить 15 физических институтов. В том числе из РАН. Не секрет, у директора НИЦ есть хорошие личные контакты с власть предержащими. Подряд на создание «Солдата будущего» это возможность придать этому учреждению дополнительный вес.
«СП»: - То есть решение принималось в первую очередь исходя из политической целесообразности?
- Похоже на то. Если исходить из технологической целесообразности, то решение этой задачи следовало бы доверить проверенным институтам Минобороны, которые занимаются разработкой средств связи. Я не понимаю, как этим будет заниматься ядерный исследовательский центр. Получается, средства выделяем, а там что получится. Если дело выгорит, то его «подхватят» предприятия ВПК. Надо сказать, что это весьма странная стратегия. Мы безвозвратно теряем массу научных наработок в рамках уже существующих научных школ. Вместо того, чтобы вкладывать средства в поддержку традиционных институтов, власти плодят «сколково». В разработке роботизированных комплексов мы еще лет 20 назад по многим параметрам опережали зарубежных конкурентов. Этим успехам мы во многом обязаны Академии наук, которую сейчас пытаются реорганизовать.
Вице-президент Академии геополитических проблем Константин Сивков предлагает различать проблему создания современной экипировки от прорывных проектов, связанных с заявленным «выводом человека за пределы зоны огневого поражения противника и наделение его функциями управления воюющими за него роботизированными устройствами». В последнем случае речь идет не о «солдате будущего», а скорее об управленце роботизированными системами с помощью радиоэлектронных средств. Когда военнослужащий получает возможность уничтожать противника, не подвергая себя опасности поражения.
«СП»: - По логике созданию средств управления роботизированными системами должно предшествовать создание самих роботизированных систем
- Здесь должна быть взаимоувязка. Пока речь идет о разработке двух совершенно разных вещей. Курчатовский институт создает наземные системы, которые обеспечивают решение задач управления военными роботами, а Министерство обороны решает задачу создания экипировки «солдата будущего».
«СП»: - То есть «экипировка будущего» и «солдат будущего» это разноуровневые проекты, которые дополняют друг друга, не пересекаясь между собой?
- Именно. Попросту говоря, Министерство обороны разрабатывает экипировку «солдата будущего» - совершенную каску, систему связи, бронежилет повышенной защищенности и так далее. Возможно, придется создавать и экзоскелет. Пока это не планируется, но так бывает, начинаешь делать одно, а со временем приходишь к другому. Одно время считалось, что БТР-90 «Росток» будет основой будущих мотострелковых сил. Однако, прошло буквально три года и этот подход пересмотрели. Можно привести много таких примеров. Сначала говорят, что нам нужен БМП-4. Потом его отменяют решением Сердюкова. А затем решением командующего ВДВ его опять вводят в строй.
«СП»: - Почему роботизированными системами должны заниматься физики-ядерщики?
- Ничего странного я в этом не вижу. Просто при разработке технических средств нового поколения нужно использовать достижения фундаментальной физики. Кроме сотрудников Курчатовского института этой проблематикой никто не владеет. В первую очередь предстоит решить проблему, связанную с созданием качественно новых материалов. А также обеспечить миниатюризацию всех устройств. В настоящее время в повестке дня стоит вопрос о разработке элементной базы для этих приборов.