http://www.infox.sg/others/frame/v-donbasse-20-let-nazad-sostoyalsya-referendum-ob-avtonomii/
22 апреля 2014, 09:10 Юрий Глушаков
Как украинские части после Революции 1917 года с боями пробивались из Белоруссии; во время попытки захвата полуострова Киевом в 1918 году флот разделился на русский и украинский
Атаман Петлюра
Вызванный затянувшейся и неудачной мировой войной кризис в армии военное командование первоначально пыталось решить привычными методами ужесточения наказаний. Однако восстановить боеспособность воинских частей с помощью репрессий не удалось ни царскому командованию, ни тем более Временному правительству. Поэтому после Февральской революции 1917 года в качестве мер стимулирования в армии стали использоваться как революционные призывы, так и национальные идеи. Временное правительство обратило внимание, что организованные по национальному принципу подразделения отличаются определенной устойчивостью на фронте и фактически дало «добро» на их формирование.
Симон Петлюра. Фото: wikipedia.org
Одними из первых их начали комплектовать сторонники независимости Украины, интерпретировавшие Февральскую революцию как «украинскую национальную». В качестве аргумента они приводили тот факт, что первой из воинских частей на сторону восставших перешел Волынский полк. Уже весной 1917 года в Киеве были созданы Украинский военный клуб имени гетмана Полуботка и Первый украинский казачий полк гетмана Богдана Хмельницкого.
За украинизацию частей российской армии прежде всего выступали офицеры украинского происхождения. Среди них были как консервативные элементы, выходцы из украинофильских помещиков, хранителей старых жупанов и бунчужного гетманства, так и вчерашние студенты и народные учителя, чье мировоззрение составляло смесь социализма и национализма. Солдатская масса, призванная из украинского села, на фоне всеобщего распада с симпатией воспринимала проповедь на «ридной мове», за которую им пришлось так много вытерпеть от унтеров старой царской армии. Рабочие и горожане в большинстве своем к националистической агитации относились прохладно.
Одним из лидеров движения стал Симон (Семен) Петлюра. Будущий Головной Атаман украинской армии до Революции 1905 года был членом ЦК Украинской социал-демократической рабочей партии. Разочарованный поражением он уходит в журналистику. В отличие от многих украинских националистов Петлюра во время войны поддерживает Россию. В 1916 году он поступает на службу во «Всероссийский союз земств и городов» (Земгор), образованный для помощи в снабжении армии. Он быстро зарабатывает авторитет и после революции становится заметной фигурой среди украинцев в действующей армии. В мае 1917 года на Западном фронте учреждается Украинская военная рада, которую и возглавил Петлюра.
Когда 18 мая в Киеве собрался 1-й Украинский военный съезд, Петлюра, как делегат Западного фронта, был выбран в состав его президиума. На съезде левому националисту Петлюре пришлось выдержать серьезную борьбу с крайне правым этническим националистом поручиком Николаем Михновским, который хотел возглавить украинизированные армейские части.
От создания экстерриториальных национальных частей съезд решил перейти к «национализации армии по национально-территориальному принципу», а фактически — к созданию украинской армии. Претендовали украинские националисты и на флот, причем не только на Черноморский, но и на часть Балтийского. По их мнению, флот на Черном море поголовно был укомплектован украинцами, а многие корабли на Балтфлоте имели украинские команды.
Генеральный секретариат Украинской центральной рады (Симон Петлюра справа), 1917 год. Фото: russiancouncil.ru
Генеральный секретариат Украинской центральной рады (Симон Петлюра справа), 1917 год. Фото: russiancouncil.ru
Ровно через месяц, в июне 1917 года, в Киеве, несмотря на запрет, открылся второй Украинский военный съезд. Среди 2500 делегатов съезда также были представители Западного фронта, делегаты из Минска и Двинска. Петлюра продолжал стремительно делать свою военную карьеру — именно им был разработан организационный устав Украинского Генерального войскового комитета, после чего он стал председателем УГВК.
Украинизация в армии нашла своих покровителей в лице таких представителей генералитета, как Лавр Корнилов. Даже из последующего разгрома так называемого «корниловского мятежа» украинские националисты пытались извлечь пользу, ссылаясь на роль украинских частей в его подавлении.
В сентябре 1917 года в Могилеве, в Ставке Верховного главнокомандующего, состоялась встреча главы Временного правительства Керенского и делегации Центральной рады во главе с Петлюрой. Принимая во внимание, прежде всего антибольшевистские настроения украинских частей, Керенский подписал приказ об украинизации 20 дивизий и ряда запасных полков российской армии. Комиссары Центральной рады стали назначаться во все украинизированные части.
«Национализация» российской армии
Западный фронт в Белоруссии не случайно стал крупной базой для украинизации армейских частей — он занимал оборону на стратегически важнейшем направлении, здесь были сосредоточены основные силы российской армии. В Минске действовали украинские политические партии и организации, принимавшие участие как в местных, так и в выборах во Всероссийское учредительное собрание. А вот белоруссизация воинских частей на территории будущей республики велась достаточно слабо. Зато на территории Украины, на Румынском фронте и в Одессе были белоруссизированы целые соединения.
Один из первых украинских полков был образован именно на Западном фронте — Запорожский имени Кошевого атамана Костя Гордиенки полк конных гайдамаков под командованием Всеволода Петрива. Полк возник на революционной волне при активном участии выборных солдатских комитетов и комиссаров.
Активно проходила и украинизация на соседнем Северном фронте. Здесь украинское движение началось в 542-м пехотном Лепельском полку 136-й пехотной дивизии, несмотря на его «белорусское» происхождение. В мае 1917 года в Риге прошел украинский съезд 12-й армии, но в дальнейшем все усилия рады оказались сведены к минимуму: после прихода к власти большевиков многие подразделения переходят на их сторону. Верным Киеву остался только 175-й Батуринский полк.
Однако уже в ноябре 1917 года из военнослужащих 1-го пехотного Финляндского полка и других частей был сформирован, без разрешения командования, Гайдамацкий Курень под командованием сотника Пустовита.
Многих украинцев, имея в виду «козацкие корни», охотно призывали в кавалерию. Так, в 14-й кавалерийской дивизии развернулось движение за украинизацию. Началась она в уланском Ямбургском полку, командир которого полковник Скуратов с одобрением отнесся к этим преобразованиям. Непосредственно «национализацией» улан занялся сотник Шульга и другие офицеры украинского происхождения. Затем под украинские знамена стали переходить драгуны (бывшие кирасиры) из Малороссийского полка и гусары из Митавского. Сначала было украинизировано два эскадрона ямбургских улан, а затем с добавлением «национально сознательных» драгун и гусар дивизии был сформирован конный полк имени Тараса Шевченко. А вот еще один полк 14-й дивизии — Донской казачий, своих бойцов для украинского полка не дал. Зато спустя некоторое время к конному полку им. Шевченко присоединились группы солдат и офицеров из 8-й кавалерийской дивизии, где были лубенские гусары, и других соединений.
Прорыв на Киев
С приходом к власти большевиков и левых эсеров, новый главнокомандующий российской армией Николай Крыленко издал приказ: «…украинизацию предписываю прекратить всячески и безоговорочно». В ответ украинизированные формирования начали уходить на Украину, такое распоряжение отдали военным в Киеве. Путь гайдамаков, «шевченковцев» и «запорожцев» Западного и Северного фронтов лежал через южную Белоруссию в пределы Черниговской и Киевской губерний. Так, 175-й Батуринский полк пробился на Черниговщину, где действовал потом еще некоторое время.
Стрекопытовское восстание. Фото: academic.ru
Конный полк имени Шевченко в составе 800 сабель в январе 1918 года тоже двинулся в Украину, но был разбит красными частями, а его командир полковник Скуратов — расстрелян в Рогачеве. Разгром этого полка почти совпал по времени с жестокими боями, которые вели на территории южной Белоруссии части Красной Гвардии против еще одного мятежного «национального» формирования — польского корпуса Романа Довбор-Мусницкого.
Не менее брутальным был поход Гайдамацкого куреня сотника Пустовита. В «Истории украинского войска», впервые изданной в 1936 году во Львове, сказано, что Гайдамацкий курень в составе 1600 штыков и 400 сабель «провел ряд боев с большевиками на Беларуси и захватил Гомель, где уничтожил большевистскую ЧК. Потеряв в своем походе очень много людей, сот. Пустовит привел в феврале 1918 года немногочисленных гайдамаков в Киев, где они вступили в Богдановский полк».
Но ни в одном официальном источнике, ни в периодической печати, ни в воспоминаниях, как опубликованных в 1920—60-х годах, так и сохранившихся в рукописях в архивах и музеях Гомеля и Минска, о подобных событиях ничего не говорится, и, скорее всего, речь идет не о захвате власти, а о погроме.
Всего по приказу Крыленко в Белоруссии и на Смоленщине было разоружено до шести тысяч украинизированных солдат и офицеров, «вызванных» Петлюрой на Украину.
В развернувшемся к этому времени конфликту между Советами и Центральной радой Украинской народной республики (УНР) большинство украинизированных фронтовых частей участвовать не хотели. Когда после кратковременного увлечения национальной романтикой стало ясно, что впереди предстоит еще одна тяжелая война — на этот раз с советской Россией, эти полки зачастую занимали позицию нейтралитета. Иногда даже — враждебного украинской власти. Не менее часто солдаты просто расходились по домам.
Тем не менее еще некоторое время в Киеве существовали иллюзии по поводу некой мощной украинизированной группировки, якобы существовавшей на Западном фронте. После отставки Петлюры, которого в Центральной раде подозревали в бонапартизме, новый военный министр Николай Порш аргументировал отказ от переговоров с правительством Советской России тем, что «с Западного фронта движется хорошо сбитая украинская армия в 100 тысяч…». Но это был очередной миф.
Единственной украинизированной частью, которая в полном порядке смогла пробиться с Западного фронта в распоряжение Центральной рады, стал Запорожский полк конных гайдамаков. Но зато он пришел в Киев из Белоруссии в самый острый для рады момент — когда решался исход ее противостояния с восставшими рабочими завода «Арсенал».
Бои за «Арсенал»
Необъявленная война между Советской Россией и УНР к этому времени была в самом разгаре. На Киев наступали четыре колонны красных: группа Берзина из Гомеля на Бахмач и через Новозыбков и Новгород-Северский на Конотоп, к Конотопу же из Брянска шел Особый отряд Знаменского. Войска левого эсера Муравьева из Харькова вели наступление на Ромны и Лубны, левого эсера Егорова — на Екатеринослав и Полтаву. К концу февраля все эти армейские группы соединились в Бахмаче и начали наступление на Киев. Выдвинутые из украинской столицы навстречу красным частям слабые отряды Центральной рады потерпели тяжелое поражение под Крутами.
Диорама «Январское восстание». Источник: музей истории завода «Арсенал»
Положение Центральной рады даже в самом Киеве было непрочно. Ее опору тут, в основном, составляли украинизированные части и отряды Вольного казачества, пополнявшегося из числа экзальтированных учащихся и интеллигентов, в незначительном количестве рабочих, прежде всего железнодорожников. Большинство населения Киева, русскоговорящее и еврейское, относилось к раде без энтузиазма.
В ночь на 29 января в Киеве началось восстание рабочих завода «Арсенал». Восставшие действительно смогли захватить конфискованный ранее у них арсенал с оружием, товарную станцию и первоначально нанесли гайдамакам и сичевым стрельцам тяжелые поражения. Часть украинизированных полков объявили о своем нейтралитете. Захват и оборону опорных пунктов рабочие-боевики гибко сочетали с тактикой партизанской войны в городских условиях, обстреливая гайдамаков с крыш и окон, устраивая им засады на тесных улицах Подола, Шулявки, Демеевки. На второй день боевые рабочие дружины уже стремились сжать кольцо вокруг Центральной рады. Бои шли на тех самых улицах, где развернулись события нынешнего Майдана — на Крещатике, Банковской, Институтской. Уже к третьему дню боев повстанцы потеряли 150 человек убитыми, националисты — 70.
2 февраля сотня красногвардейцев с Подола прорывается на Крещатик и Владимирскую улицу, второй раз подходит к зданию Центральной рады. От разгрома раду спасает Гордиенковский полк, только что прибывший в Киев. 250 гайдамаков контратакуют красногвардейцев и отбрасывают их на Подол.
Гайдамацкий полк имени Гордиенко вместе с Гайдамацким Кошем Симона Петлюры, после поражения на фронте от большевиков отступившем в Киев, и сотней Сичевых Стрельцов дали решающий перевес силам Центральной Рады. 4 февраля гордиенковцы вместе с петлюровцами участвуют в решающем штурме позиций восставших рабочих. Свыше 300 защитников «Арсенала» были переколоты штыками, всего же жертвами последовавших затем массовых расстрелов и стали 1500 человек.
Впрочем, в Киеве недолго играли победные марши гайдамаков и сичевиков — уже 9 февраля в город, после кровопролитных боев, ворвался авангард армии Муравьева. Муравьевцы, в свою очередь, устроили здесь жесткую зачистку от «контры», а немногочисленные остатки отрядов УНР отступили на Запад, под защиту немцев.
Поход на Крым
9 февраля делегация УНР на переговорах в Бресте подписала с Германией, Австро-Венгрией, Болгарией и Турцией мирный договор. Не помогли увещевания и реверансы французских и английских союзников. Свой сепаратный договор Центральная рада Украины заключила почти на месяц раньше, чем представители Советской России. Более того, одновременно украинские националисты призвали на помощь немецкие и австро-венгерские войска, которые сразу же устремились через открытый фронт на Украину. После этого подписание советским правительством тяжелейших условий Брестского мира стало практически неизбежным.
Немецкие войска, в составе которых двигались и потрепанные в предшествующих боях формирования УНР, направились на восток. 1 марта немцы заняли Гомель; 2 марта гайдамаки, «запорожцы» и галицкие стрельцы вошли в Киев. К этому времени бывшие украинизированные части впервые приобрели вид регулярной армии.
Вскоре наступление германо-украинских войск продолжилось в направлении на Лубны, Полтаву, Харьков и Лозовую. Окрыленные успехами за спиной интервентов, Центральная рада решила взять и то, что по условиям Брестского германо-украинского мирного договора ей не принадлежало, — Крым.
История борьбы за этот стратегически важный полуостров в 1918 году каждой из заинтересованных сторон писалась по-своему. Официальная советская историография любила говорить о «триумфальном шествии» Советской власти. Но Крым представлял первоначально слоеный пирог, где в Бахчисарае сидели крымско-татарские националисты, в Симферополе — кадетско-меньшевистский «Совет народных представителей», а власть в Севастополе вообще менялась едва ли не каждый день. Ее основу составляли экипажи Черноморского флота, среди которых свободно действовали агитаторы различных революционных групп — от большевиков и левых эсеров до анархистов и украинских социалистов включительно. Поэтому, в зависимости от колебаний матросской души, один день на гюйсах линкоров и крейсеров можно было наблюдать красные флаги, на другой — уже жовто-блакитные, а на третий — вообще черные знамена анархии.
Подписание Брестского мира 9 февраля 1918 года. Фото: wikipedia.org
В декабре 1917 года татарские национальные деятели провели в Бахчисарае курултай, на котором объявил о создании своей Директории. Впоследствии крымско-татарское правительство возглавил генерал Матвей (Магомет) Сулькевич, белорусский татарин из Гродненщины, командир еще одного национального формирования, созданного Временным правительством — 1-го Мусульманского корпуса. Директория утвердила свою власть и в Симферополе, затем крымско-татарская конница попыталась взять Севастополь, но была отброшена. Вслед за этим красные части нанесли отрядам крымско-татарских националистов поражение у Альмы, той самой, где в Крымскую войну потерпели поражения от англичан и французов царские войска.
В январе 1918 года в Симферополе в результате восстания на заводе «Анатра» победили Советы. В марте в Крыму была провозглашена Советская социалистическая республика Таврида. Однако германский император Вильгельм II тоже имел виды на Крым, где проживало немало немцев-колонистов. При этом в качестве союзников в Берлине остановили свой выбор на крымских татарах, а не на украинцах. По причинам, вполне очевидным — ни Германия, ни лоскутная тюрьма славянских народов Австро-Венгрия никогда на самом деле не были заинтересованы в существовании сильной Украины.
Первоначально Центральная рада согласилась с этими притязаниями Германии. И под ее диктовку признала в Бресте будущее крымско-татарское государство под протекторатом кайзера. Но затем, опомнившись, решила исправить ситуацию. В Крым была выдвинута отдельная армейская группа под командованием полковника Болбочана, выделенная из состава Запорожского корпуса. В ее состав вошел тот самый 1-й конный полк имени Гордиенко, действовавший при нем конно-горный артиллерийский дивизион, 2-й пехотный Запорожский полк и другие вспомогательные части.
13 апреля крымская группа начала двигаться от Харькова к Лозовой. 14 апрель с боя она заняла Александровск, где соединилась с подошедшими сюда вместе с австро-венграми галицийскими сичевыми стрельцами. 18 апреля начался бой за Мелитополь, который гайдамаки смогли взять, лишь преодолев упорное сопротивление красных частей. Затем 21 апреля была захвачена Новоалексеевка. После чего, неожиданной ночной атакой, был захвачен мост через Сиваш. А уже 22 апреля был взят Джанкой. Одна колонна Крымской группы начала наступать на Симферополь, а Гордиенковский конный полк с приданным ему дивизионом горной артиллерией — на Бахчисарай. К 25 апреля оба города были захвачены войсками УНР.
Украинские националистические организации в Севастополе приободрились, и 29 апреля на ряде кораблей, начиная с флагманского линкора «Георгий Победоносец», были подняты желто-голубые полотнища. Но ненадолго — практически сразу Черноморский флот раскололся на «русский» и «украинский». Уже на следующий день командующий флотом контр-адмирал Саблин под огнем немецкой артиллерии вывел 1-ю бригаду линейных кораблей, линкоры «Императрица Екатерина Великая» и «Воля», а также 15 эсминцев, в советский Новороссийск, где был поднят Андреевский флаг. В Севастополе под командой украинского адмирала Остроградского осталось 7 старых дредноутов и другие корабли. 1 мая немцы вошли в Севастополь, захватили оставшиеся корабли вместе с экипажами и подняли на них имперские флаги Гогенцоллернов.
Дула германских орудий хоть и не смогли остановить выход черноморской эскадры из Севастополя, но очень быстро положили конец притязаниям киевской рады на Крым. Вскоре после захвата Симферополя и Бахчисарая, немцы потребовали немедленного вывода украинских войск с Крымского полуострова, под угрозой их полного разоружения. В Крым было выдвинуто пять немецких дивизий. Центральная рада была вынуждена согласиться с этим окриком, но это ей уже не помогло, 29 апреля, в день, когда в Севастополе поднимали украинские флаги, немцы решили установить на Украине еще более лояльную к ним власть. Германское командование и украинские помещики привели к власти в Киеве гетмана Скоропадского, который был уже не в состоянии проводить независимую политику. Через некоторое время 1-й конный полк имени Гордиенко за свои слишком революционные и республиканские настроения был разоружен и расформирован.
Потеря Крыма была не единственной потерей для Киева по условиям Брестского мира. Вся Западная Украина оставалась в составе Австро-Венгерской империи. Впоследствии новые «союзники» украинского националистического лагеря, Франция и Великобритания, поведут себя также. Державы Антанты оставят Галицию за Польшей, а Буковину передадут Румынии.
|
