http://www.membrana.ru/particle/19099
Врэж Багратуни, 22 апреля 2013
Сегодня вот углубился немножко в тему крепостного права и легко понял почему мир и Россия являются тем, чем являются. Это же было совсем совсем недавно. Было не только в России, но почти по всей Европе и Америке. Деды дедов из этого мира.
Кстати, кто мне скажет, где здесь особая святость православия, где Москва — Третий Рим...?
Сейчас то же самое, но тогда говорилось честнее.
www.agitclub.ru/hist/old/peterburg03.htm
« В Петербурге цены на „продажных" людей стояли значительно выше, чем в провинции. Поэтому, В конце XVIII века, как отметил в своем дневнике Н. И. Тургенев, людей привозили в Петербург на продажу целыми барками.
Как сообщает датский посланник Ю. Юль, после взятия Выборга „русские офицеры и солдаты уводили в плен женщин и детей, попадавшихся им на городских улицах. Дорогою, — рассказывает Ю. Юль, — встретил я, между прочим, одного русского майора, который имел при себе девять взятых таким образом женщин.
В Петербурге женщины и дети повсюду продавались задешево, преимущественно казаками".

Страницы „Ведомостей" столицы, — пишет автор, были заполнены лишь продажей юношей и девушек. Каждый мог их купить. Простой русский поручик, не владевший и пядью земли и живший на одно свое жалованье, скопив немного денег из тех, которые мы передавали ему с моими несчастными сотоварищами за оказываемые нам, по соглашению, услуги, решил однажды заняться торговлей крепостными. Он покупал девушек 19-20 лет, заставлял их работать на себя, бил, когда они не имели достаточно работы и сдавал, затем, в наем своим товарищам или находившимся любителям. Эти сцены происходили на наших глазах во время двухлетнего нашего заключения, в доме, примыкавшем к нашей тюрьме» .
Так, например, Пашкова, урожденная кн. Долгорукова, составила себе большое состояние спекуляцией по продаже «рекрут». Она покупала населенные имения, продавала по дорогой цене в рекруты всех дворовых мужчин, а затем сбывала с рук купленное поместье. Как сообщает кн. П. Долгоруков, ей в этом успешно подражали Е. П. Бутурлина и гр. И. И. Воронцова.
Когда, однако, при приезде в 1829 г. в Россию Хозрева-мирзы, прибывшего с извинениями от персидского шаха по поводу убийства в Тегеране русского посланника А. С. Грибоедова, восточный принц выразил желание приобрести для себя и своего отца двух дам, приглянувшихся ему на одном из аристократических балов, высший свет пришел в негодование от дерзости «дикаря». Как, покупать живых людей? Россия ведь не Персия.
Известный минеролог Н. И. Кокшаров, при своем посещении Парижа в 1841 г. увидел у подъезда дома известного живописца О. Верне русские дрожки, запряженные парой лошадей, с «танцующей пристяжной». Кучер был в кафтане и в русской кучерской шляпе. «Я был озадачен такой неожиданностью, — отметил Кокшаров, — и еще более удивился, когда Верне сказал мне: „С кучером вы можете даже говорить по-русски". — Оказалось, что кучер и дрожки с лошадьми были подарены живописцу императором Николаем». .
Крепостные ставились также на карту.
Декабрист Якушкин рассказывает в своих записках, как «однажды к помещику Жигалову приехал Лимохин и проиграл ему в карты свою коляску, четверню лошадей и бывших с ним кучера, форейтора и лакея; стали играть на горничную-девку и Лимохин отыгрался».
По поводу обычая менять своаих крепостных, декабрист Лунин в одном из своих писем из Сибири сообщает интересную биографию нанятогоо им в ссылке слуги «Василича». — «Его отдали в приданое, потом заложили в ломбард или в банк. После выкупа из этих заведений он был проигран. в бильбокет, променен на борзую и, наконец, продан с молотка со скотом и разной утварью на ярмарке в Нижнем. Последний барин, в минуту худого расположения, без суда и справок, сослал его в Сибирь».
Наряду с этим бывали, конечно, и случаи отпуска господами своих слуг на волю. У известного. "либералиста " николаевского времени, адмирала Мордвинова, дворовый, прослуживший в его петербургском даме в качестве слуги десять лет, получал, по словам Н. Н. Мордвиновой, вольную. Не следует, однако, думать, что общее положение мордвиновских крепостных было очень завидным. Как рассказывает Михайловский — Данилевский, при проезде Александра I в 1818 г. через принадлежавшую адмиралу Мордвинову в Крыму Байдарскую долину, царскую коляску окружила толпа местных крестьян в 2000 человек, со слезами жаловавшихся на притеснения своего помещика. «Славны бубны за горами!»- сказал тогда Александр о Мордвинове, пользовавшемся репутацией гуманнейшего человека своего времени.
Вопрос о выдаче «вольных» грамот крепостным, а некогда и рабам, имеет свою историю -В древнем Риме случаи отпуска рабов на свободу вызывали всеобщее негодование. Считалось недопустимым «создавать таких граждан тому государству, которое имеет руководящее значение и достойно претендовать на господство над всем миром». Поэтому император Август установил определенный возраст, который должны были иметь, как господа, освобождающие рабов, так и сами освобождаемые рабы.
Лишь после Августа, в связи с огромным притоком рабов, их отпуск на волю стал делом обычным.
В России, в эпоху феодализма, бывали периоды, когда русские бояре иногда сами старались освободиться от бесполезлой «холопской» челяди, содержание которой при новых экономических условиях было разорительно, так как боярину приходилось уже многое покупать на деньги, добывание которых было делом нелегким. Последующая эпоха в истории крепостничества отмечена уже обратным явлением, стремлением к ограничению выдач «вольных». Издается даже закон, воспрещающий освобождение крестьян целыми вотчинами, по духовным завещаниям, как это имело место в предыдущий период. В духовных завещаниях XVIII и начала XIX веков выдача «вольных» относилась уже исключительно к дворне. Так, в 1728 г., по духовной генерал-адмирала гр. Ф. Апраксина была объявлена «воля» всей апраксинской дворне. Таким же образом в те годы была отпущена на свободу, по духовному завещанию, дворня Бориса Шереметева. В 1826 г. гр. Ф. Ростопчин, умирая, отпустил на волю всю свою многочисленную дворню. Но оставшихся вотчинных крепостных немилосердно секла и ссылала в Сибирь его вдова.
В XIX веке случаи отпуска дворовых по завещаниям уже чрезвычайно редки. Число отпускаемых на волю совершенно ничтожно, так как завещательные распоряжения касались обычно лишь нескольких «доверенных» слуг-дворецких, камердинеров или управителей. Это были, большей частью, старики и «отпускные» грозили им подчас голодной смертью. Да и куда было уйти им, когда дети их, обычно, на волю при этом не отпускались. Как редки были в это время случаи «отпуска» дворовых по духовным завещаниям показывает «духовная» Н. П. Шереметева, скончавшегося в 1809 г. Согласно его завещанию было освобождено всего 22 человека, в том числе четыре художника. Между тем, Шереметеву принадлежало 123 000 крестьян, в том числе несколько тысяч дворовых.

Чтобы как-нибудь избавить своих детей от рабства, крепостные, жившие в Петербурге или в Москве, нередко относили их в воспитательные дома. Таким образом, дети навсегда лишались родителей, но зато выходили оттуда свободными людьми. Наиболее способных из них воспитательные дома отдавали даже для завершения образования в столичные гимназии. Это обстоятельство привлекло, наконец, внимание правительства. И 20 декабря 1837 г. последовало воспрещение приема питомцев воспитательных домов не только в гимназии и спб. коммерческое училище, но даже в уездные училища. Хотя сюда и попадали только наиболее способные воспитанники, но «умножающийся из года в год принос детей в Петербургский и Московский воспитательные дома обнаружил, — гласил приказ, — что многие родители отчуждают законнорожденных детей своих от родительского попечения семейного быта, Не по причине нищеты ... а для того, чтобы этим подлогом (!) вывести детей своих из сословия, к которому принадлежит ... или доставить выгоды по гражданской службе выше своего состояния».